Будущее вкус не портит мне,
Мне дрожать за будущее лень;
думать каждый день о черном дне
- значит делать черным каждый день.
В час важнейшего в жизни открытия,
Мне открылось, гордыню гоня,
Что текущие в мире события,
Превосходно текут без меня.
Весь день сегодня ради прессы,
Пустив на чтение запойное,
Вдруг ощутил я с интересом,
Что проглотил ведро помойное.
За много лет, познав себя до точки,
Сегодня я уверен лишь в одном,
Когда я капля дёгтя в некой бочке,
Не с мёдом эта бочка, а с говном.
Звоните поздней ночью мне, друзья,
не бойтесь помешать и разбудить;
кошмарно близок час, когда нельзя
и некуда нам будет позвонить.
Как это не печально и обидно,
Однако долгой жизни под конец,
Мне стало совершенно очевидно,
Что люди происходят от овец.
«Кто понял жизни смысл и толк,
давно замкнулся и умолк»
Мерил соседей Гесеот,
Когда они бывали злы,
Над нами общий небосвод,
А вы ругаетесь козлы.
Мне жаль небосвод этот синий,
жаль землю и жизни осколки;
мне страшно, что сытые свиньи,
страшней, чем голодные волки.
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель;
здесь цель оправдывала средство
и средства обосрали цель.
Мне с самим собой любую встречу
Стало тяжело переносить,
В зеркале себя едва замечу,
Хочется автограф попросить.
Мужик тугим узлом совьётся,
Но если пламя в нём клокочет,
Всегда от женщины добьется,
Того, что женщина захочет.
Нам непонятность ненавистна
в рулетке радостей и бед,
мы даже в смерти ищем смысла,
хотя его и в жизни нет.
Наступила в судьбе моей фаза,
Упрощения жизненной драмы.
Я у дамы боюсь не отказа,
А боюсь я согласия дамы.
Не могу эту жизнь продолжать,
а порвать с ней мучительно сложно;
тяжелее всего уезжать
нам оттуда, где жить невозможно.
Не брани меня, подруга,
отвлекись от суеты,
все и так едят друг друга,
а меня еще и ты.
Послушные пословицам России,
Живя под неусыпным их надзором,
Мы сора из избы не выносили,
А тихо отравлялись этим сором.
Россия обретёт былую стать,
Которую по книгам мы любили,
Когда в ней станут вырастать,
Такие же, как те, кого убили.
Россия ждёт мечту лелея,
О дивной новости одной,
Что наконец нашли еврея,
Который был всему виной.
Секретари и председатели,
Директора и заместители,
Их как не шли к е*ени матери,
Они и там руководители.
С моим сознаньем наравне,
Вертится ход планет.
И если Бога нет во мне,
Его и выше нет.
Свобода - это право выбирать,
с душою лишь советуясь о плате,
что нам любить, за что нам умирать,
на что свою свечу нещадно тратить.
Сполна уже я счастлив от того,
Что пью существования напиток.
Чего хочу от жизни? Ничего.
А этого у ней как раз избыток.
Скажи мне друг и современник,
Уже давно спросить пора,
Зачем повсюду столько денег,
А мы сидим без нихера.
Согласно божьему велению,
И свойствам духа нам присущего,
Дано любому поколению,
Насрать на мысли предыдущего.
Среди великих благ цивилизации
Мы одиноки, как карась в канализации…
То наслаждаясь, то скорбя,
держась пути любого,
будь сам собой, не то тебя
посадят за другого.
Только в мерзлой трясине по шею,
на непрочности зыбкого дна,
в буднях бедствий, тревог и лишений
чувство счастья дается сполна.
Умру за рубежом или в отчизне,
с диагнозом не справятся врачи:
я умер от злокачественной жизни,
какую с наслаждением влачил.
Я чужд надменной укоризне.
Весьма прекрасна жизнь того,
Кто обретает смысл жизни,
В напрасных поисках его.
Я думаю, нежась в постели,
Что глупо спешить за верстак,
Заботиться нужно о теле,
А души, бессмертны и так.
Я изучил по сотне судеб,
И по бесчисленным калекам,
Насколько трудно выйти в люди,
И сохраниться человеком.